А у нас сегодня
Продолжение
Той долгой истории
Что хочет терпенья
Читатель помнит, что окончание Второй мировой войны ознаменовалось продуманным распадом альянса “Бектал-МакКоун”, восстановлением целостности внутрисемейного бизнеса Бекталов и активным внедрением компании в атомные проекты федерального правительства.
Благодаря своим феноменальным связям «Бектал» накануне вечером знал обо всех шагах, которые Белый Дом планировал предпринять утром следующего дня. Не случайно, еще на стадии утверждения знаменитого Манхэттенского проекта, имя «Бектала» фигурировало на первом месте в списке генеральных подрядчиков. Сначала калифорнийские каменщики возвели (в рамках Манхэттенского проекта) гидроаккумулирующую электростанцию, затем помещение ускорителя для испытания материалов (будущую лабораторию Лоренса Ливермора), наконец, сам легендарный Doomsday Town – затерянный в невадской пустыне Городок Судного Дня, макет типичного американского поселения, на который сбросили атомную бомбу, чтобы оценить масштаб разрушений нового смертоносного оружия.
Однако, вопреки глубокой вовлеченности компании в атомные планы Пентагона, на сердце Стивена Бектала было неспокойно. Одна из причин его тревоги лежит на поверхности: строительный могул ясно осознавал, что после разгона Антифашистского комитета кричать «Мазл тов!» и бить рюмки с Кремлем на брудершафт больше никто не будет – отныне атомный дикобраз Пентагона ощетинился исключительно в сторону Советского Союза. А как догадывается читатель, очень сложно совмещать задачи «холодной войны» с теплыми чувствами, которые семейство Бекталов испытывало к Стране Советов. Не говоря уж о загадочных договоренностях и обязательствах, проработанных в Москве «Батей» Бекталом перед самой смертью.
Другая причина не столь очевидна и скрывается в специфике бизнеса: при всей своей целенаправленной диверсификации и многопрофильности «Бектал» как был, так и оставался «компанией прорабов». И это накладывало ограничения на меру вовлеченности в атомный бизнес: ну сколько Городков Ссудного Дня потребуется построить прежде, чем Дядюшка Сэм перейдет к массовому производству атомного оружия? Один-другой и обчелся. Парочка гидроаккумулирующих электростанций, дюжина вспомогательных помещений. И всё – конец доходам. После этого золотой ручеек перераспределится в закрома военно-производственных концернов типа «Локхид» и «Хьюз».
Наступил момент истины: предпринимательскому гению калифорнийских каменщиков предстояло соединить в магической формуле два несовместимых по тем временам (разгар холодной войны!) понятия: атомное оружие и мирное строительство. И представьте себе – соединили!
Для начала «Бектал» построил в пустыне Айдахо первый в мире ядерный реактор, способный давать электроэнергию вместо разрушительного атомного гриба. 21 декабря 1951 года 100-киловаттная установка EBR-1 открыла новую эру коммерциализации атома.
Инициативу «Бектала» поддержал президент Дуайт Эйзенхауэр: 8 декабря 1953 года он неожиданно для многих представителей военно-промышленного комплекса выступил в ООН с сенсационным докладом «Атом ради мира» (Atom for Peace), в котором призвал «экспертов сосредоточить усилия на направлении атомной энергии на нужды сельского хозяйства, медицины и прочих мирных занятий». Ясное дело, что «особое внимание следует уделить предоставлению достаточных электрических ресурсов в те регионы мира, которые испытывают энергетический голод».
С такого самого голодного уголка на нашей планете и начали: в сентябре 1954 года был заложен первый камень в Атомную электростанцию в Шиппингпорте (на реке Огайо в 30 километрах от Питтсбурга). Исторической справедливости ради отметим, что закладывал этот камень не «Бектал», а Электрическая корпорация Вестингхаус совместно с отделом морских реакторов Комитета по Атомной Энергетике. Мы далеки мысли, что во все времена «Бектал» был первым кукловодом Америки. Боже упаси! «Бектал» лишь скромно построил вторую атомную электростанцию: Дрезден-1 в Иллинойсе (1956-1960). Правда, потом «Бектал» свое отыграл: 40 процентов (!) всех атомных электростанций в США и 50 процентов (!) всех атомных электростанций в развивающихся странах – дело рук калифорнийских каменщиков. Все про все 150 штук!
Атомная эпопея «Бектала» делится на два этапа: сначала компания электростанции строила, затем – демонтировала и проводила работы по очистке от ядерных загрязнений. Показательна в этом отношении история мирного атома в Сан-Онофре, штат Калифорния, который «Бектал» подарил соотечественникам в 1968 году. Калифорнийцы никогда не просили «Бектал» осчастливливать их атомной электростанцией, но их никто не спрашивал: «Бектал» получил государственный подряд и приступил к работе. Поскольку существует маленькая разница между прокладкой железнодорожных рельс, строительством мостов и плотин с одной стороны и возведением атомной электростанцией – с другой, проект в Сан-Онофре получился, как бы это поточнее выразить, чуточку неправильным. Дело в том, что инженеры «Бектала» установили ядерный реактор … задом наперёд!
Не будучи большим экспертом по мирному атому, передаю слово профессору Мичио Каку: «Несколько лет назад я участвовал в публичных дебатах с ведущим инженером из «Бектал Корпорейшн». Я попросил его объяснить, почему атомный реактор в Каньоне Дьябло, строительство которого обошлось в два миллиарда долларов, «Бектал» по ошибке установил задом наперёд. А именно: кольцевая оболочка, содержащая все чувствительные элементы аварийной системы охлаждения, была развернута ровно на 180° в обратную сторону, что заставило Комиссию по ядерной регламентации временно приостановить строительные работы. Над этим фактом потешался весь мир. Вдобавок головные части установок (heads of the utilities) также установлены неправильно, а это уже представляет собой прямую угрозу для здоровья и безопасности наших граждан. Однако больше всего главный инженер «Бектала» рассвирепел, когда я заметил, что Каньон Дьябло – далеко не первый ядерный реактор в Калифорнии, который «Бектал» установил задом наперёд. 500-тонный корпус ядерного реактора в Сан Онофре также установлен в обратном направлении. Там инженеры «Бектала» сначала установили контрольные и топливные стержни задом наперёд, а затем изменили компьютерную программу таким образом, чтобы она могла контролировать работу кривого реактора. Пока я говорил, лицо главного инженера «Бектала» все багровело и багровело, а под конец он не выдержал и, двинув кулаком по столу, заорал: «Черт бы вас побрал! Да, мы поставили Каньон Дьябло задом наперед. И Сан Онофре тоже поставили задом наперед. Но оба этих реактора – САМЫЕ ЛУЧШИЕ ИЗ ТЕХ, ЧТО МЫ КОГДА-ЛИБО СТРОИЛИ!»
Что ж, всегда приятно получить признание из первых рук. Дон Мэй, президент экологической компании «California Earth» дает дополнительные разъяснения по поводу самого лучшего реактора «Бектала»: «Неправильная установка реактора означает, что в случае землетрясения сейсмические опоры конструкции вместо того, чтобы снизить нагрузку, будут ее усиливать. Вдобавок стены реактора истончились ровно в два раза под воздействием постоянной бомбардировки активными элементами. Если случится землетрясение, нам останется лишь молиться Господу!».
В 1992 году атомную электростанцию в Сан Онофре закрыли, поскольку ее оператор отказался выплачивать 125 миллионов долларов на устранение дефектов безопасности. Как вы думаете, кто осуществлял демонтаж реактора? Правильно – «Бектал». Рассудили, что уж он-то знает фронт работ, как пять пальцев: как-никак сам строил! Единственной конторой, согласившейся принять на хранение кривое детище «Бектала», стала свалка радиоактивных отходов в Южной Каролине, однако железнодорожные компании категорически отказались транспортировать груз через всю страну. Подумали переправить реактор по Панамскому каналу, но в ответ получили красноречивое: «?Por encima de nuestro cadaver! ». Решили податься южнее, вокруг континента мимо мыса Доброй Надежды, но правительство Чили грудью заслонило путь. Остался шаг отчаяния – кругосветное плавание (через весь Тихий океан, затем – Индийский и Атлантику), но и тут в спину вонзила кинжал администрация порта Чарлстона (Южная Каролина), заявившая, что скорее всего не позволит выгружать реактор на своих доках. Так что по сей день ведутся судорожные поиски порта, согласного принять ущербное детище «Бектала».
Вот интересно: обращался ли «Бектал» к своим давним друзьям на одной шестой суши? Вроде и почва на ней для приема радиоактивных отходов давно уже подготовлена. Хотя почти уверен, что не обращался. А зачем? Ведь консервация реактора – головная боль не «Бектала», а владельца атомной электростанции в Сан Онофре. С «Бектала» взятки гладки: построил – разобрал. Уплатили два раза. Пошел дальше. Сегодня вот возводит 1450-мегаваттную атомную станцию в китайском Дзяньшане. Пожелаем удачи нашим китайским товарищам.
Братья по оружию: танталовые слоники
В 1947 году «Бектал» стал активно внедряется в только что созданное президентом Трумэном новое ведомство, скромно окрещенное Центральным Разведывательным Управлением. К тому времени «Бектал» обладал непомерным политическим влиянием и без всякого ЦРУ, теперь же по мере инфильтрации в структуру американских чекистов авторитет «Бектала» во всех эшелонах власти достиг беспрецедентного размаха.
Чем больше «Бектал» общался с тружениками плаща и шпаги, тем больше сам походил на шпионскую контору. Даже структура компании стала до боли напоминать внутреннюю архитектуру ведомства в Лэнгли. Взаимопроникновение достигло такого уровня, что сегодня многие аналитики вообще теряются в догадках: то ли «Бектал» – подразделение ЦРУ, то ли ЦРУ – подразделение «Бектала» (мне лично больше импонирует второй вариант). Единая система тотальной секретности, общие методы сбора информации, единые геополитические и экономические интересы, взятки, шантаж, идеологические диверсии и постоянная взаимовыручка и взаимное прикрытие – таков на сегодняшний день баланс отношений между частной американской строительной компанией и почтенным государственным учреждением, от которого икается всей планете от Белграда до Багдада.
Дружба с ЦРУ позволила «Бекталу» убить и второго зайца: компания стала энергично расползался по всем континентам. Выглядело это так: «Бектал» открывал представительство в каком-то богом забытом уголке планеты. Обязательным условием для учреждения такого представительства было наличие в обозримой территориальной близости американского консульства, которое, как всем хорошо известно, давно уже выступало синонимом агентурной хаты ЦРУ. Главная отличительная черта практически всех без исключения международных офисов «Бектала» – ключевые позиции в них занимают американцы. Аборигенам достаются исключительно технические должности и сфера обслуживания. Причем такая ситуация типична не только для представительств в странах Третьего мира, но и для стран с преимущественным проживанием «белых» людей. Скажем, в Лондоне у «Бектала» два офиса – в Сити и в Хаммерсмите – и в обоих заправляют чиновники, перемещенные из американской штаб-квартиры. Для того, чтобы сотрудники компании ценили оказанное доверие, «Бектал» использовал не только пафос пресловутого корпоративного патриотизма, но и безотказную мормышку «длинного рубля». По признанию одного из бывших сотрудников компании (из числа британских аборигенов, разумеется): «Зарплаты американцев ровно в шесть раз превышали зарплаты англичан на аналогичных должностях в других компаниях. Не удивительно, что почти все они жили в Бельгравии !».
Следующий шаг – сбор конфиденциальной информации и энергичное внедрение в политическую элиту местной власти. Всей этой информацией сотрудники «Бектала» интенсивно обменивались с коллегами из ЦРУ, Госдепартамента, оборонного и торгового ведомства: что-то получали от них, что-то передавали в общую копилку. На основании полученных сведений составлялись еженедельные сверхсекретные отчеты с традиционным для разведслужб делением на подразделы: политика, экономика, военное дело и техника. Не нужно обладать глубокими познаниями в структурно-прикладной лингвистике, чтобы усмотреть стилистику Железного Феликса в отчете «Бектала» от 1 октября 1976 года, озаглавленному: «Постановка цели: разработать новые и расширить существующие формы деловой активности на все африканском континенте» Удивительная широта подхода для строительной компании, не правда ли? Кстати, это, похоже, единственный отчет, просочившийся в прессу.
Если читателю кажется, что одного заголовка для столь важных выводов недостаточно, могу предложить некоторые подробности африканской «деловой» активности «Бектала».
Африканских трофеев в ягдаше «Бектала» много. Мы же возьмем самый свежий: сафари, сыгранное калифорнийскими каменщиками в Демократической республике Конго.
Надо сказать, что Конго – страна необычная. Это не какая-нибудь там Верхняя Вольта. Многие называют ее самой богатой кладовой нашей планеты. В недрах Конго ждут своего часа миллионы тонн алмазов, высококачественной меди, цинка, магнезия, кобальта (60 % всех мировых запасов), урана, ниобия и тантала (80 % всех мировых запасов). Из роскошного приданного особо выделяется тантал, поскольку он используется в производстве самых конъюнктурных современных товаров: мобильных телефонах, приборах ночного видения, оптоволоконных изделиях и – самое главное! – конденсаторах для компьютерных микрочипов. О важности тантала можно судить по такому факту: в декабре 2000 года из-за острой нехватки этого минерала на рынке корпорация Сони была вынуждена приостановить поставки своей модной игровой приставки Play Station 2, чем вызвала невиданный переполох и ажиотаж во всем мире.
Краткая историческая справка: как только Бельгия предоставила независимость свой колонии Конго в 1960 году, молодое африканское государство тут же разорвали на части местные группировки. На пятый день после обретения свободы восстала армия, еще через три дня отделилась провинция Катанга, в которой сосредоточены основные сырьевые ресурсы. Напрасно премьер-министр, дорогой товарищ Патрис Лумумба, призывал ООН вмешаться и остановить беспредел: решение об отправке войск было заблокировано на первом же заседании Совета Безопасности (догадайтесь кем). На этом дело не кончилось: Соединенные Штаты принялись энергично поддерживать мятежников-сепаратистов руками, деньгами и оружием. В январе 1961 года головорезы полковника Жозефа Мобуту умертвили Лумумбу под аккомпанемент беспомощного зубовного скрежета Кремля. Правда, память об африканском мученике потом увековечили в имени московского университета дружбы народов – и на том спасибо. Следующие четыре года в Конго шла ожесточенная борьба за власть. В конце концов ЦРУ утомилось ждать: в результате молниеносно инсценированного государственного переворота всех сепаратистов разогнали, а полковника Мобуту назначили главным смотрящим. Широким жестом Жозефу даже позволили продемонстрировать собственную независимость и переименовать Конго в Заир (1970), а себя – в Мобуту Сесе Секо. На этом самостоятельные телодвижения диктатора закончились. На протяжении последующих двух десятилетий лет Заир безотказно исполнял роль сырьевого придатка американской промышленности.
Как жаль, что добрые дела забываются быстро: начиная с конца 80-ых годов Заир стал потихоньку оттирать американских кукловодов и прибирать к рукам контроль за распределением сырьевых ресурсов. Дядюшка Сэм оскорбился и приступил к подготовке нового светлого будущего для непонятливых аборигенов.
Вполне естественно, что частная строительная компания «Бектал» никак не могла остаться в стороне от столь важных политических дел государственного масштаба. В разработанном плане по очередному «разрыву» Конго «Бекталу» отводилась почетная роль пятой колонны. Пока смежники из ЦРУ занимались экстренной военной подготовкой вооруженных формирований на территории сопредельных Руанды и Уганды, «Бектал» развернул подрывную деятельность внутри страны. В 1997 году калифорнийские каменщики установили тесные отношения с лидером конголезских повстанцев Лараном Кабилой. Рядом со свирепым негром постоянно светился некий Роберт Стюарт, сотрудник «Бектала», игравший роль доверенного советника будущего диктатора. Стюарт ни на шаг не отходил от Кабилы, путешествовал с ним по всей стране и инструктировал о том, как правильно следует подавлять этнические беспорядки и распределять экономические интересы.
В 1998 году наемные банды вторглись на территорию Конго, объединились с Кабилой и свергли неугодное правительство. Одесную нового президента с невозмутимым видом стоял наш мировой прораб. Карт-бланш, выданный на самом высоком государственном уровне, позволил «Бекталу» по-хозяйски и не торопясь решать свои экономические вопросы. Сначала компания разработала для Кабилы генеральный стратегический план экономического развития страны, затем провела тотальную инвентаризацию всех сырьевых ресурсов. Сотни инженеров «Бектала» расползлись по стране и принялись все замерять, простукивать и прослушивать. В результате на свет появилась, по мнению Уолл-Стрит Джорнал, «самая полная минералогическая и географическая база данных, охватывающая территорию бывшего Заира, информация, практически бесценная для любых разработок сырьевых ресурсов в будущем». Как вы думаете, что сделал «Бектал» с этой базой? Подарил народу Заира? Почти угадали: за баснословные деньги «Бектал» сегодня перепродает свои наработки по частям другим американским компаниям, которые ринулись осваивать конголезские залежи после восстановления дружеских отношений. Пришли нефтяники: извольте, вот вам подробная карта с указанием всех месторождений. Пришли металлурги: никаких проблем! Вот тут лежит уран, тут магнезий, а здесь – его величество тантал!
Но и это еще не все. А еще будет завтра, когда оно станет сегодня.
Продолжение
Той долгой истории
Что хочет терпенья
Гуманоид Бек-Тал. Часть вторая: Ebony and Ivory
Мы не занимаемся строительным и инженерным бизнесом.Мирный атом
Мы занимаемся зарабатыванием денег
Читатель помнит, что окончание Второй мировой войны ознаменовалось продуманным распадом альянса “Бектал-МакКоун”, восстановлением целостности внутрисемейного бизнеса Бекталов и активным внедрением компании в атомные проекты федерального правительства.
Благодаря своим феноменальным связям «Бектал» накануне вечером знал обо всех шагах, которые Белый Дом планировал предпринять утром следующего дня. Не случайно, еще на стадии утверждения знаменитого Манхэттенского проекта, имя «Бектала» фигурировало на первом месте в списке генеральных подрядчиков. Сначала калифорнийские каменщики возвели (в рамках Манхэттенского проекта) гидроаккумулирующую электростанцию, затем помещение ускорителя для испытания материалов (будущую лабораторию Лоренса Ливермора), наконец, сам легендарный Doomsday Town – затерянный в невадской пустыне Городок Судного Дня, макет типичного американского поселения, на который сбросили атомную бомбу, чтобы оценить масштаб разрушений нового смертоносного оружия.
Однако, вопреки глубокой вовлеченности компании в атомные планы Пентагона, на сердце Стивена Бектала было неспокойно. Одна из причин его тревоги лежит на поверхности: строительный могул ясно осознавал, что после разгона Антифашистского комитета кричать «Мазл тов!» и бить рюмки с Кремлем на брудершафт больше никто не будет – отныне атомный дикобраз Пентагона ощетинился исключительно в сторону Советского Союза. А как догадывается читатель, очень сложно совмещать задачи «холодной войны» с теплыми чувствами, которые семейство Бекталов испытывало к Стране Советов. Не говоря уж о загадочных договоренностях и обязательствах, проработанных в Москве «Батей» Бекталом перед самой смертью.
Другая причина не столь очевидна и скрывается в специфике бизнеса: при всей своей целенаправленной диверсификации и многопрофильности «Бектал» как был, так и оставался «компанией прорабов». И это накладывало ограничения на меру вовлеченности в атомный бизнес: ну сколько Городков Ссудного Дня потребуется построить прежде, чем Дядюшка Сэм перейдет к массовому производству атомного оружия? Один-другой и обчелся. Парочка гидроаккумулирующих электростанций, дюжина вспомогательных помещений. И всё – конец доходам. После этого золотой ручеек перераспределится в закрома военно-производственных концернов типа «Локхид» и «Хьюз».
Наступил момент истины: предпринимательскому гению калифорнийских каменщиков предстояло соединить в магической формуле два несовместимых по тем временам (разгар холодной войны!) понятия: атомное оружие и мирное строительство. И представьте себе – соединили!
Для начала «Бектал» построил в пустыне Айдахо первый в мире ядерный реактор, способный давать электроэнергию вместо разрушительного атомного гриба. 21 декабря 1951 года 100-киловаттная установка EBR-1 открыла новую эру коммерциализации атома.
Инициативу «Бектала» поддержал президент Дуайт Эйзенхауэр: 8 декабря 1953 года он неожиданно для многих представителей военно-промышленного комплекса выступил в ООН с сенсационным докладом «Атом ради мира» (Atom for Peace), в котором призвал «экспертов сосредоточить усилия на направлении атомной энергии на нужды сельского хозяйства, медицины и прочих мирных занятий». Ясное дело, что «особое внимание следует уделить предоставлению достаточных электрических ресурсов в те регионы мира, которые испытывают энергетический голод».
С такого самого голодного уголка на нашей планете и начали: в сентябре 1954 года был заложен первый камень в Атомную электростанцию в Шиппингпорте (на реке Огайо в 30 километрах от Питтсбурга). Исторической справедливости ради отметим, что закладывал этот камень не «Бектал», а Электрическая корпорация Вестингхаус совместно с отделом морских реакторов Комитета по Атомной Энергетике. Мы далеки мысли, что во все времена «Бектал» был первым кукловодом Америки. Боже упаси! «Бектал» лишь скромно построил вторую атомную электростанцию: Дрезден-1 в Иллинойсе (1956-1960). Правда, потом «Бектал» свое отыграл: 40 процентов (!) всех атомных электростанций в США и 50 процентов (!) всех атомных электростанций в развивающихся странах – дело рук калифорнийских каменщиков. Все про все 150 штук!
Атомная эпопея «Бектала» делится на два этапа: сначала компания электростанции строила, затем – демонтировала и проводила работы по очистке от ядерных загрязнений. Показательна в этом отношении история мирного атома в Сан-Онофре, штат Калифорния, который «Бектал» подарил соотечественникам в 1968 году. Калифорнийцы никогда не просили «Бектал» осчастливливать их атомной электростанцией, но их никто не спрашивал: «Бектал» получил государственный подряд и приступил к работе. Поскольку существует маленькая разница между прокладкой железнодорожных рельс, строительством мостов и плотин с одной стороны и возведением атомной электростанцией – с другой, проект в Сан-Онофре получился, как бы это поточнее выразить, чуточку неправильным. Дело в том, что инженеры «Бектала» установили ядерный реактор … задом наперёд!
Не будучи большим экспертом по мирному атому, передаю слово профессору Мичио Каку: «Несколько лет назад я участвовал в публичных дебатах с ведущим инженером из «Бектал Корпорейшн». Я попросил его объяснить, почему атомный реактор в Каньоне Дьябло, строительство которого обошлось в два миллиарда долларов, «Бектал» по ошибке установил задом наперёд. А именно: кольцевая оболочка, содержащая все чувствительные элементы аварийной системы охлаждения, была развернута ровно на 180° в обратную сторону, что заставило Комиссию по ядерной регламентации временно приостановить строительные работы. Над этим фактом потешался весь мир. Вдобавок головные части установок (heads of the utilities) также установлены неправильно, а это уже представляет собой прямую угрозу для здоровья и безопасности наших граждан. Однако больше всего главный инженер «Бектала» рассвирепел, когда я заметил, что Каньон Дьябло – далеко не первый ядерный реактор в Калифорнии, который «Бектал» установил задом наперёд. 500-тонный корпус ядерного реактора в Сан Онофре также установлен в обратном направлении. Там инженеры «Бектала» сначала установили контрольные и топливные стержни задом наперёд, а затем изменили компьютерную программу таким образом, чтобы она могла контролировать работу кривого реактора. Пока я говорил, лицо главного инженера «Бектала» все багровело и багровело, а под конец он не выдержал и, двинув кулаком по столу, заорал: «Черт бы вас побрал! Да, мы поставили Каньон Дьябло задом наперед. И Сан Онофре тоже поставили задом наперед. Но оба этих реактора – САМЫЕ ЛУЧШИЕ ИЗ ТЕХ, ЧТО МЫ КОГДА-ЛИБО СТРОИЛИ!»
Что ж, всегда приятно получить признание из первых рук. Дон Мэй, президент экологической компании «California Earth» дает дополнительные разъяснения по поводу самого лучшего реактора «Бектала»: «Неправильная установка реактора означает, что в случае землетрясения сейсмические опоры конструкции вместо того, чтобы снизить нагрузку, будут ее усиливать. Вдобавок стены реактора истончились ровно в два раза под воздействием постоянной бомбардировки активными элементами. Если случится землетрясение, нам останется лишь молиться Господу!».
В 1992 году атомную электростанцию в Сан Онофре закрыли, поскольку ее оператор отказался выплачивать 125 миллионов долларов на устранение дефектов безопасности. Как вы думаете, кто осуществлял демонтаж реактора? Правильно – «Бектал». Рассудили, что уж он-то знает фронт работ, как пять пальцев: как-никак сам строил! Единственной конторой, согласившейся принять на хранение кривое детище «Бектала», стала свалка радиоактивных отходов в Южной Каролине, однако железнодорожные компании категорически отказались транспортировать груз через всю страну. Подумали переправить реактор по Панамскому каналу, но в ответ получили красноречивое: «?Por encima de nuestro cadaver! ». Решили податься южнее, вокруг континента мимо мыса Доброй Надежды, но правительство Чили грудью заслонило путь. Остался шаг отчаяния – кругосветное плавание (через весь Тихий океан, затем – Индийский и Атлантику), но и тут в спину вонзила кинжал администрация порта Чарлстона (Южная Каролина), заявившая, что скорее всего не позволит выгружать реактор на своих доках. Так что по сей день ведутся судорожные поиски порта, согласного принять ущербное детище «Бектала».
Вот интересно: обращался ли «Бектал» к своим давним друзьям на одной шестой суши? Вроде и почва на ней для приема радиоактивных отходов давно уже подготовлена. Хотя почти уверен, что не обращался. А зачем? Ведь консервация реактора – головная боль не «Бектала», а владельца атомной электростанции в Сан Онофре. С «Бектала» взятки гладки: построил – разобрал. Уплатили два раза. Пошел дальше. Сегодня вот возводит 1450-мегаваттную атомную станцию в китайском Дзяньшане. Пожелаем удачи нашим китайским товарищам.
Братья по оружию: танталовые слоники
В 1947 году «Бектал» стал активно внедряется в только что созданное президентом Трумэном новое ведомство, скромно окрещенное Центральным Разведывательным Управлением. К тому времени «Бектал» обладал непомерным политическим влиянием и без всякого ЦРУ, теперь же по мере инфильтрации в структуру американских чекистов авторитет «Бектала» во всех эшелонах власти достиг беспрецедентного размаха.
Чем больше «Бектал» общался с тружениками плаща и шпаги, тем больше сам походил на шпионскую контору. Даже структура компании стала до боли напоминать внутреннюю архитектуру ведомства в Лэнгли. Взаимопроникновение достигло такого уровня, что сегодня многие аналитики вообще теряются в догадках: то ли «Бектал» – подразделение ЦРУ, то ли ЦРУ – подразделение «Бектала» (мне лично больше импонирует второй вариант). Единая система тотальной секретности, общие методы сбора информации, единые геополитические и экономические интересы, взятки, шантаж, идеологические диверсии и постоянная взаимовыручка и взаимное прикрытие – таков на сегодняшний день баланс отношений между частной американской строительной компанией и почтенным государственным учреждением, от которого икается всей планете от Белграда до Багдада.
Дружба с ЦРУ позволила «Бекталу» убить и второго зайца: компания стала энергично расползался по всем континентам. Выглядело это так: «Бектал» открывал представительство в каком-то богом забытом уголке планеты. Обязательным условием для учреждения такого представительства было наличие в обозримой территориальной близости американского консульства, которое, как всем хорошо известно, давно уже выступало синонимом агентурной хаты ЦРУ. Главная отличительная черта практически всех без исключения международных офисов «Бектала» – ключевые позиции в них занимают американцы. Аборигенам достаются исключительно технические должности и сфера обслуживания. Причем такая ситуация типична не только для представительств в странах Третьего мира, но и для стран с преимущественным проживанием «белых» людей. Скажем, в Лондоне у «Бектала» два офиса – в Сити и в Хаммерсмите – и в обоих заправляют чиновники, перемещенные из американской штаб-квартиры. Для того, чтобы сотрудники компании ценили оказанное доверие, «Бектал» использовал не только пафос пресловутого корпоративного патриотизма, но и безотказную мормышку «длинного рубля». По признанию одного из бывших сотрудников компании (из числа британских аборигенов, разумеется): «Зарплаты американцев ровно в шесть раз превышали зарплаты англичан на аналогичных должностях в других компаниях. Не удивительно, что почти все они жили в Бельгравии !».
Следующий шаг – сбор конфиденциальной информации и энергичное внедрение в политическую элиту местной власти. Всей этой информацией сотрудники «Бектала» интенсивно обменивались с коллегами из ЦРУ, Госдепартамента, оборонного и торгового ведомства: что-то получали от них, что-то передавали в общую копилку. На основании полученных сведений составлялись еженедельные сверхсекретные отчеты с традиционным для разведслужб делением на подразделы: политика, экономика, военное дело и техника. Не нужно обладать глубокими познаниями в структурно-прикладной лингвистике, чтобы усмотреть стилистику Железного Феликса в отчете «Бектала» от 1 октября 1976 года, озаглавленному: «Постановка цели: разработать новые и расширить существующие формы деловой активности на все африканском континенте» Удивительная широта подхода для строительной компании, не правда ли? Кстати, это, похоже, единственный отчет, просочившийся в прессу.
Если читателю кажется, что одного заголовка для столь важных выводов недостаточно, могу предложить некоторые подробности африканской «деловой» активности «Бектала».
Африканских трофеев в ягдаше «Бектала» много. Мы же возьмем самый свежий: сафари, сыгранное калифорнийскими каменщиками в Демократической республике Конго.
Надо сказать, что Конго – страна необычная. Это не какая-нибудь там Верхняя Вольта. Многие называют ее самой богатой кладовой нашей планеты. В недрах Конго ждут своего часа миллионы тонн алмазов, высококачественной меди, цинка, магнезия, кобальта (60 % всех мировых запасов), урана, ниобия и тантала (80 % всех мировых запасов). Из роскошного приданного особо выделяется тантал, поскольку он используется в производстве самых конъюнктурных современных товаров: мобильных телефонах, приборах ночного видения, оптоволоконных изделиях и – самое главное! – конденсаторах для компьютерных микрочипов. О важности тантала можно судить по такому факту: в декабре 2000 года из-за острой нехватки этого минерала на рынке корпорация Сони была вынуждена приостановить поставки своей модной игровой приставки Play Station 2, чем вызвала невиданный переполох и ажиотаж во всем мире.
Краткая историческая справка: как только Бельгия предоставила независимость свой колонии Конго в 1960 году, молодое африканское государство тут же разорвали на части местные группировки. На пятый день после обретения свободы восстала армия, еще через три дня отделилась провинция Катанга, в которой сосредоточены основные сырьевые ресурсы. Напрасно премьер-министр, дорогой товарищ Патрис Лумумба, призывал ООН вмешаться и остановить беспредел: решение об отправке войск было заблокировано на первом же заседании Совета Безопасности (догадайтесь кем). На этом дело не кончилось: Соединенные Штаты принялись энергично поддерживать мятежников-сепаратистов руками, деньгами и оружием. В январе 1961 года головорезы полковника Жозефа Мобуту умертвили Лумумбу под аккомпанемент беспомощного зубовного скрежета Кремля. Правда, память об африканском мученике потом увековечили в имени московского университета дружбы народов – и на том спасибо. Следующие четыре года в Конго шла ожесточенная борьба за власть. В конце концов ЦРУ утомилось ждать: в результате молниеносно инсценированного государственного переворота всех сепаратистов разогнали, а полковника Мобуту назначили главным смотрящим. Широким жестом Жозефу даже позволили продемонстрировать собственную независимость и переименовать Конго в Заир (1970), а себя – в Мобуту Сесе Секо. На этом самостоятельные телодвижения диктатора закончились. На протяжении последующих двух десятилетий лет Заир безотказно исполнял роль сырьевого придатка американской промышленности.
Как жаль, что добрые дела забываются быстро: начиная с конца 80-ых годов Заир стал потихоньку оттирать американских кукловодов и прибирать к рукам контроль за распределением сырьевых ресурсов. Дядюшка Сэм оскорбился и приступил к подготовке нового светлого будущего для непонятливых аборигенов.
Вполне естественно, что частная строительная компания «Бектал» никак не могла остаться в стороне от столь важных политических дел государственного масштаба. В разработанном плане по очередному «разрыву» Конго «Бекталу» отводилась почетная роль пятой колонны. Пока смежники из ЦРУ занимались экстренной военной подготовкой вооруженных формирований на территории сопредельных Руанды и Уганды, «Бектал» развернул подрывную деятельность внутри страны. В 1997 году калифорнийские каменщики установили тесные отношения с лидером конголезских повстанцев Лараном Кабилой. Рядом со свирепым негром постоянно светился некий Роберт Стюарт, сотрудник «Бектала», игравший роль доверенного советника будущего диктатора. Стюарт ни на шаг не отходил от Кабилы, путешествовал с ним по всей стране и инструктировал о том, как правильно следует подавлять этнические беспорядки и распределять экономические интересы.
В 1998 году наемные банды вторглись на территорию Конго, объединились с Кабилой и свергли неугодное правительство. Одесную нового президента с невозмутимым видом стоял наш мировой прораб. Карт-бланш, выданный на самом высоком государственном уровне, позволил «Бекталу» по-хозяйски и не торопясь решать свои экономические вопросы. Сначала компания разработала для Кабилы генеральный стратегический план экономического развития страны, затем провела тотальную инвентаризацию всех сырьевых ресурсов. Сотни инженеров «Бектала» расползлись по стране и принялись все замерять, простукивать и прослушивать. В результате на свет появилась, по мнению Уолл-Стрит Джорнал, «самая полная минералогическая и географическая база данных, охватывающая территорию бывшего Заира, информация, практически бесценная для любых разработок сырьевых ресурсов в будущем». Как вы думаете, что сделал «Бектал» с этой базой? Подарил народу Заира? Почти угадали: за баснословные деньги «Бектал» сегодня перепродает свои наработки по частям другим американским компаниям, которые ринулись осваивать конголезские залежи после восстановления дружеских отношений. Пришли нефтяники: извольте, вот вам подробная карта с указанием всех месторождений. Пришли металлурги: никаких проблем! Вот тут лежит уран, тут магнезий, а здесь – его величество тантал!
Но и это еще не все. А еще будет завтра, когда оно станет сегодня.
Комментариев нет:
Отправить комментарий