А у нас сегодня
Глава еще она
И в этом не моя вина
Читатель скажет - задолбал
Таким уж вышел материал.
Качабамба
На карте Южной Америки есть маленькая страна, затерянная высоко в Андах: Боливия. В безвестной Боливии есть еще более безвестный городок со смешным для русского уха названием Качабамба. Вопрос на засыпку: может ли читатель вообразить себе какое-либо событие в Качабамбе, способное приковать к себе внимание мировой общественности на нескольких месяцев? Первое, что приходит в голову: землетрясение! Увы, не дотягивает: природного катаклизма в лучшем случае хватает дня на два на три, после чего праздное любопытство благополучного человечества полностью удовлетворяется, а «виновник торжества» погружается обратно в трясину векового забвения. Если не землетрясение, то что же?
По началу события развивались по скучному и традиционному для латиноамериканских диктатур сценарию и ничто не предвещало грядущей сенсации. В середине января 2000 года на улицы Качабамбы вышло почти все население городка в единодушном порыве « paro civico » – всеобщей забастовки. Многотысячные толпы собрались в центре города у здания муниципалитета, пели песни, размахивали транспорантами и скандировали смешные лозунги: «Мы хотим пить!».
Власти, укрывшиеся в здании муниципалитета, шушукались несколько дней, раскалив до бела телефонную вертушку непрекращающимися переговорами со столичным руководством. Затем снизошли до переговоров с самоорганизовавшимся ядром демонстрантов. Многострадальные жители боливийской провинции, наученные горьким опытом десятилетих диктатур, обрадовались и этой малости и разошлись по домам. Казалось, инцидент исчерпан.
Но две недели, отведенные на поиск компромисса, ни к чему не привели, а у организационного комитета (так называемая «Координадора»), выступавшего от имени недовольных граждан, создалось стойкое ощущение, что правительство совершенно не собирается идти на какие бы то ни было уступки, и просто тянет время. Вполне вероятно, что при иных обстоятельствах население Качабамбы и смирилось бы со своей участью, но в данном ситуации отступать было некуда: в самом деле, очень хотелось пить! Посему 4 февраля всеобщая забастовка возобновилась с еще большим размахом, причем страсти разыгрались нешуточные: движение парализовано, автобусы сняты с линий, местный аэропортик закрыт намертво, а на дорогах, ведущих к Качабамбе, фермеры из местных деревень выставили пикеты и никого не впускали и не выпускали.
5 февраля национальное правительство решило проявить солидарность со своими гражданами и перебросило в Качабамбу армейские и полицейские подразделения численностью в 1000 касок, которые тут же взялись за дело: сначала закидали качабамбцев канистрами со слезоточивым газом, потом примяли резиновыми пулями и домесили дубинками. После такого диалога 175 протестантов очутились в больнице, двое ослепло, а один бедолага-юноша скончался в результате прямого попадания канистрой в голову.
Блистательной боевой операцией руководил самолично президент Уго Банцер, продемонстрировав высокий уровень самообладания в экстремальных условиях. Что не удивительно: богатый жизненный опыт Банцер накопил с 1971 по 1978 год, когда исполнял роль самоназначенного диктатора и ближайшего соратника Аугусто Пиночета.
Но даже выразительности и трагизму смертоносных летающих канистр было не под силу вывести Качабамбу за рамки событий местечкового масштаба, интересных лишь для газет в Ла-Пасе. Со временем все так и развеялось бесследно в разряженном воздухе Андского хребта, если бы не одно маленькое обстоятельство. Прошел слух, будто бы канистры со слезоточивым газом, от которого людей выворачивало наизнанку вплоть до полной потери зрения, любезно ссудило хрупкой боливийской демократии … посольство Соединенных Штатов Америки! И хотя на прямой вопрос: «Использовался ли газ, подаренный американским посольством, для подавления «водного бунта» в Качабамбе?» представитель дяди Сэма дал прямой ответ: « Насколько нам известно , не использовался», червячок сомнения уже въелся под кожу. Потому что надписи на злополучных канистрах читались без труда, да и вспомнили некстати, что раньше, при иных обстоятельствах, официальные представители американского посольства уже признавали факт передачи газа боливийским властям для подавления беспорядков.
И вот этого самого червячка оказалось достаточно, чтобы информация о событиях в Качабамбе перекочевала на страницы мировой печати, что, безусловно, подлило масла в огонь и придало качабамбцам дополнительный импульс для продолжения борьбы.
Подкладка
Думаю, самое время поговорить о событиях, послуживших поводом для общественных беспорядков в Качабамбе. Распродажа боливийского имущества растянулась на долгие десять лет и началась приблизительно в то же время, что и на нашей родине. Все происходило по уже описанной простенькой схеме: сначала кредиты, потом ультиматум. Ла-Пас эмоционально рвал на себе рубаху в ожесточенных «общественных дискуссиях» на страницах газет и журналов, популярные телеведущие год за годом толкли воду в сите, взвешивая «за» и «против» приватизации и привлечения международного капитала (какое все до боли знакомое!), а между тем под шумок страна постепенно лишалась всего: сначала иностранным собственникам ушла национальная авиакомпания, затем – национальная железная дорога, под конец – национальная энергетическая система. Это – по крупному. По мелочам – никто не считал.
Беспредел этот, как водится, вершился под традиционным неолиберальным лозунгом: «Приватизированное значит лучшее». Результаты тоже оказались традиционными: сначала взлетели цены, потом пошла ликвидация целых хозяйственных отраслей (полностью исчезла железная дорога). В отличии от России, которая большая и в ней по началу перемен не видно, Боливия – страна крохотная, поэтому очень быстро жизнь в раю нового мирового порядка стала невыносимой.
К 1999 году Боливию раздербанили до нитки и перешли к заключительно фазе Великого Плана Глобализации – взялись за ресурсы. Особо брать было нечего, поэтому сосредоточились на воде. Уровень лицемерия зашкаливал. Вот как трогательно Мировой Банк объясняет свою заботу о боливийской бедноте: «Огромное количество воды бездарно растрачивается. Во многих странах заводы, фермеры и рядовые потребители пользуются государственными субсидиями, которые перекладывают бремя оплаты за потребляемые водные ресурсы – а зачастую и их разбазаривание – на правительство. Высокий уровень расходов не позволяет правительствам финансировать строительство новых водоканалов, насосных станций, канализаций и туннелей, столь необходимых для неимущего населения городских трущоб и небольших фермерских хозяйств в странах третьего мира. В результате, миллионы людей умирает ежегодно от болезней, вызванных нехваткой чистой воды. В этой связи наша задача заключается в изыскании ресурсов, необходимых для предоставления каждому нуждающемуся питьевой воды и должных санитарных условий. Во многих странах социальные службы не обладают должным уровнем финансирования и опыта работ по предоставлению безопасной воды своим гражданам. Поэтому они обращаются к частному капиталу с просьбой построить, а затем и осуществлять эксплуатацию водными системами. Такой подход вызывает резкое неприятие со стороны тех, кто полагает, что только общественный сектор должен управлять водными ресурсами страны. Мы же в Мировом Банке полагаем, что отключение частного сектора от водных услуг в конце концов приводит к тому, что бедные люди не получают доступа к чистой воде. Именно поэтому Мировой Банк тесно работает с правительствами по привлечению частного сектора к водным услугам».
Я процитировал письмо Кристофера Нила, сотрудника отдела внешних сношений по Латинской Америке и зоне Карибского бассейна. Это блестящий образец запредельного лицемерия, которое взято на вооружение всеми без исключения подразделениями и структурами Нового Мирового Порядка. Прикрываясь интересами «беднейших слоев населения» и заботой о неумейках из стран третьего мира (куда, кстати, давно уже отнесена и Россия – информация между делом, во избежание ложных иллюзий) происходит планомерная денационализация экономики и жизненно важных ресурсов, которая затем ведет к прямому уничтожению этих самых «беднейших слоев». О том, как это осуществляется на практике, читатель сейчас узнает.
Итак, в 1999 году был взят курс на приватизацию водных ресурсов Боливии и счастливый билет первопроходцев вытянула провинция Качабамба вместе со своим одноименным райцентром. Правительство Боливии поставили в известность о намерении незамедлительного изъятия водных ресурсов из неумелых рук социальных служб и передачи собственности тем самым «экспертам» в деле управления водными ресурсами. Чтобы Ла-Пас лишний раз не дергался 14 июня, Мировой Банк подготовил специальный доклад «Боливия: Обзор социальных трат», в котором написано черным по белому: «Правительству надлежит воздержаться от субсидий, призванных смягчить последствия от повышения цен на воду в Качабамбе». Обратите внимание: еще ничего не приватизировано, а до истинных повышений цен остается более полугода, а Мировой Банк уже знает, по какому сценарию будут развиваться события.
Сказано – сделано: осенью провели мистический тендер с неведомыми участниками, победителем из которого вышла компания под названием «Агуас дель Тунари». Кто это такие и с чем их едят – никто не догадывался, хотя ясно было одно: ребята не местные. За красивой испаноязычной этикеткой маячила долговязая фигура директора с невыговариваемым именем Джеффри Торп.
Условия, на которых «Агуас дель Тунари» получила в собственность всю воду качабамбского региона, до сих пор держатся в секрете. За исключением двух цифр, непонятно какими правдами и неправдами ставшими достоянием общественности: за право распределять воду и управлять всеми многомиллионными активами (водокачки, трубопроводы, водозаборные станции и т.п., естественно, перешли на баланс «Агуас дель Тунари») компания заплатила … 20 тысяч долларов! Сколько ушло на сторону в виде взяток чиновникам, никто, разумеется, не считал, но что-то подсказывает – ушло не много: контроль за ситуацией осуществлялся на гораздо более высоком уровне. О второй секретной цифре мы поговорим чуточку позже.
В середине января 2000 года состоялось торжественное открытие офиса «Агуас дель Тунари» в Качабамбе: завезли компьютеры, факсы и ксероксы, кофеварки-кофемолки и годовой запас office supplies – бланки, конверты и писчую бумагу. Высоко в небо на блестящей стеле взмыл красивый корпоративный стяг. Счастливые аборигены, разинув рты, наблюдали за шумными, улыбчивыми, доброжелательными сотрудниками, которые ворковали-лапотали на незнакомом наречии (скоро, правда, качабамбцы сориентировались: то был великий язык Шекспира). Вздохнув с облегчением, аборигены радостно потирали руки: «Вот она, цивилизация! Не то что наши неотмытые Хуаны, Педры и Родриги. Вот увидите, не сегодня-завтра заживем по-новому, умоемся чистой питьевой водицей».
И умылись. Правда, не сегодня, а завтра. В буквальном смысле слова: на следующий день после вселения «Агуас дель Тунари» обнародовала свой первый декрет: о повышении услуг за пользование водой ровно … в два раза! А за месячную просрочку оплаты – неумолимая суровая кара: отключение от всех систем водоснабжения (то есть – и крана, и унитаза).
Качабамбцы сначала не поверили. Нервно хихикали, думали – чья-то глупая шутка. В самом деле, разве можно всерьез говорить о месячном счете за воду в размере 20 долларов, когда средняя месячная зарплата в городе не превышает 100? Им и раньше-то казалось, что десятидолларовый тариф – чудовищное преувеличение на фоне протекающих труб и канализационных пробоев. Казалось, что денег они платят более, чем достаточно, а проблема – в отсутствии должного контроля за муниципальными чиновниками, которые регулярно залезают в казну и гуляют на сторону.
Забавно, что повышение прошло унитарно без учета социального положения плательщиков – в этом, видимо, заключалось особое «ноу-хау» международных экспертов по управлению водными ресурсами. Особо крупно повезло Тане Паредес, швее и матери-одиночке, растящей пятерых детей. Ее имя прославилось на весь мир в тот самый час, когда ее счет за воду вырос в январе 2000 года с 5 долларов (низкая ставка из-за социальных льгот) до 20 (единая новая ставка), то есть ровно в четыре раза. Лишних 15 долларов ей как раз хватало на то, чтобы кормить семью в течение 10 дней.
Оправившись от шока, качабамбцы вышел на улицу. Что за этим последовало, читатель уже знает.
Апрельское откровение
После январских и повторных февральских выступлений наступило затишье. Правительство обещало «Координадоре» во всем разобраться, пересмотреть условия соглашения с «Агуас дель Тунари» и вернуть стоимость услуг за пользование водой на первоначальный уровень. Гражданскую позицию обиженных качабамбцев сформулировал Оскар Оливера, лидер «Координадоры»: «Мы хотим, чтобы наши жизненно важные вопросы решали мы сами, а не Мировой Банк и международные корпорации». Просто и очевидно.
Со своей стороны «Координадора» при поддержке местного Экономического Колледжа решила времени не терять и принялась энергично наводить справки по части финансовой самостоятельности «Агуас дель Тунари». Именно в этот момент на свет всплыла феноменальная цифра в 20 тысяч долларов – именно такой аванс «Агуас дель Тунари» заплатила за всю местную систему водоснабжения. Но не это открытие стало главным. Сначала узнали, что «Агуас дель Тунари» классическая подставная фирма за которой стоит некий международный концерн International Water Limited со штаб-квартирой в Лондоне. А контроль над International Water Limited в свою очередь осуществлял… наш старый добрый приятель «Бектал»! Слава богу, теперь все стало на свои места, а то непонятно, чего это Мировой Банк так старается ради какой-то «Агуас дель Тунари».
В свете новых откровений не приходилось удивляться, почему правительство Боливии так ничего и не сделало с «Агуас дель Тунари» за два месяца. Более того: в официальном разъяснении по поводу повышения цен на воду Ла-Пас поведал несмышленому населению, что «Агуас дель Тунари» пытается аккумулировать средства, необходимые ей для последующей модернизации местной системы водоснабжения.
По ходу дела замечу, что при такой постановке вопроса, теряется всякий смысл понятия «международный инвестор». По наивности мне казалось, что иностранная компания приходит в ваш город для того, чтобы инвестировать собственные средства в модернизацию полученной в управление структуры, а уж затем пожинает плоды своей инвестиционной деятельности, пышным цветом демонстрируя недосягаемую сноровку и умение в деле управления народным хозяйством на радость и процветание неумелым аборигенам. В реальности же оказывается, что международный инвестор приходит по большому блату для того, чтобы собирать дань и предоставлять «крышу» от беспредела Мирового Банка.
Для пущей убедительности правительство Боливии подвело и экономический базис под свою импотенцию: заключенный с «Агуас дель Тунари» договор предусматривал выплату неустойки в размере 12 миллионов долларов в случае нарушения боливийской стороной взятых на себя обязательств (очень мило в свете аванса на 20 тысяч долларов – С.Г.). Короче говоря, страна просила качабамбцев проявить терпение и позволить иностранным специалистам довести реформы до конца.
Глупые качабамбцы не послушались и в начале апреля демонстрации возобновились с удесятеренным размахом. Первым делом разъяренная толпа направилась к офису «Агуас дель Тунари», сорвала со стелы и растоптала корпоративный иноземный стяг. После этого около 500 человек плотным кольцом окружили здание мэрии, где под предводительством архиепископа возобновились переговоры между правительством и «Координадорой». В самый разгар беседы в помещение ворвался спецназ и арестовал всех народных хулиганов в количестве 15 человек. В ответ на это центр города полностью перешел под контроль сотен тысяч качабамбцев, которые, благоразумно обвязавшись мокрыми платками (помятуя февральский подарок дяди Сэма), принялись забрасывать камнями войска и полицию, строить баррикаду и готовиться к затяжным боям.
Что и не преминуло случиться: в течение пяти дней в Качабамбе шли полноценные боевые действия, которые неожиданно прекратились в пятницу. В 10 часов утра из тюрьмы выпустили лидеров «Координадоры», а в 17 часов ликующий архиепископ объявил народу, что правительство уполномочило его объявить об официальном разрыве соглашения с «Агуас дель Тунари»! Ликованию не было предела. Качабамбцы размахивали боливийскими флагами, пели патриотические песни и гордились независимостью национального правительства. Пировали до утра. А субботним утром президент Уго Панцер объявил о введении военного положения на всей территории Боливии.
Наступили старые добрые времена: людей вытаскивали из домов, закидывали в грузовики и увозили в горы в неизвестном направлении. А лидеров «Координадоры» вообще передислоцировали на вертолетах на загадочные «базы» (понимай: центры пыток и отдыха) в самых глухих уголках боливийской сельвы. Первую же демонстрацию встретили огнем на поражение: трое убитых, 30 раненых, остальные в панике разбежались. Оскар Оливера ушел в подполье, откуда, в окружении газетных, радио и теле журналистов, крыл правду-матку прямым текстом: «Боливийское правительство, игнорируя волю собственного народа, открыто продемонстрировало на улицах города, что оно выступает защитником интересов корпорации «Бектал». На крови, прилитой в Кочабамбе, отчетливо проступают отпечатки пальцев «Бектала». Остается только позавидовать такому глубокому международному признанию частной строительной фирмы!
Надо сказать, что все это время «Бектал» сидел тише воды ниже травы, ни во что не вмешивался и всячески делал вид, что не имеет к событиям в Качабамбе абсолютно никакого отношения. Однако теперь, после заявления Оливеры и телерепортажей о расстрелах и репрессиях в Боливии, обошедших все телевизионные каналы западных стран, притворяться не было смысла. И «Бектал» прорезался. Во вторник утром в ответ на тысячи электронных писем с требованием убраться из Боливии, на сайте компании в Интернете появилось официальное коммюнике: «Мы опечалены насилием, произошедшим в Боливии на прошедшей неделе. Однако нас тревожат и то обстоятельство, что вина за насилие несправедливо возлагается на решение правительства о повышении цены на воду в Качабамбе, тогда как подлинная причина волнений скрывается в целом ряде социальных и политических проблем». Далее «Бектал» перечислил «реальные» факторы, вызвавшие беспорядки: новое государственное водное законодательство (никак не связанное с концессией «Агуас дель Тунари»), безработица и экономические затруднения боливийских граждан, борьба правительства с производством кокаина, требования полицейских в Ла-Пасе повысить заработную плату.
От такой наглости опешили даже боливийские нукеры. Опешили и тут же отреагировали в лучших свободолюбивых традициях гаучо. Луис Фернандес, главный санитарный инспектор Боливии, выступил с официальным заявлением о расторжении договора между правительством и «Агуас дель Тунари», а также о возвращении системы водоснабжения Качабамбы под государственный контроль. Поводом для такого решения стало, конечно же, не письмо «Бектала», а скоропостижное бегство всех сотрудников «Агуас дель Тунари» из страны во главе с отважным джентльменом Джеффри Торпом. Спешили так, что побросали свои кофеварки и кофемолки, успев лишь выкрутить из компьютеров жесткие диски и снять наличку со счетов компании. Ну и, ясное дело, напакостили, как смогли: оставили неоплаченными счета за электричество на 90 тысяч долларов!
Ну а что касается конца, то он будет завтра, когда оно станет сегодня.
Глава еще она
И в этом не моя вина
Читатель скажет - задолбал
Таким уж вышел материал.
Качабамба
На карте Южной Америки есть маленькая страна, затерянная высоко в Андах: Боливия. В безвестной Боливии есть еще более безвестный городок со смешным для русского уха названием Качабамба. Вопрос на засыпку: может ли читатель вообразить себе какое-либо событие в Качабамбе, способное приковать к себе внимание мировой общественности на нескольких месяцев? Первое, что приходит в голову: землетрясение! Увы, не дотягивает: природного катаклизма в лучшем случае хватает дня на два на три, после чего праздное любопытство благополучного человечества полностью удовлетворяется, а «виновник торжества» погружается обратно в трясину векового забвения. Если не землетрясение, то что же?
По началу события развивались по скучному и традиционному для латиноамериканских диктатур сценарию и ничто не предвещало грядущей сенсации. В середине января 2000 года на улицы Качабамбы вышло почти все население городка в единодушном порыве « paro civico » – всеобщей забастовки. Многотысячные толпы собрались в центре города у здания муниципалитета, пели песни, размахивали транспорантами и скандировали смешные лозунги: «Мы хотим пить!».
Власти, укрывшиеся в здании муниципалитета, шушукались несколько дней, раскалив до бела телефонную вертушку непрекращающимися переговорами со столичным руководством. Затем снизошли до переговоров с самоорганизовавшимся ядром демонстрантов. Многострадальные жители боливийской провинции, наученные горьким опытом десятилетих диктатур, обрадовались и этой малости и разошлись по домам. Казалось, инцидент исчерпан.
Но две недели, отведенные на поиск компромисса, ни к чему не привели, а у организационного комитета (так называемая «Координадора»), выступавшего от имени недовольных граждан, создалось стойкое ощущение, что правительство совершенно не собирается идти на какие бы то ни было уступки, и просто тянет время. Вполне вероятно, что при иных обстоятельствах население Качабамбы и смирилось бы со своей участью, но в данном ситуации отступать было некуда: в самом деле, очень хотелось пить! Посему 4 февраля всеобщая забастовка возобновилась с еще большим размахом, причем страсти разыгрались нешуточные: движение парализовано, автобусы сняты с линий, местный аэропортик закрыт намертво, а на дорогах, ведущих к Качабамбе, фермеры из местных деревень выставили пикеты и никого не впускали и не выпускали.
5 февраля национальное правительство решило проявить солидарность со своими гражданами и перебросило в Качабамбу армейские и полицейские подразделения численностью в 1000 касок, которые тут же взялись за дело: сначала закидали качабамбцев канистрами со слезоточивым газом, потом примяли резиновыми пулями и домесили дубинками. После такого диалога 175 протестантов очутились в больнице, двое ослепло, а один бедолага-юноша скончался в результате прямого попадания канистрой в голову.
Блистательной боевой операцией руководил самолично президент Уго Банцер, продемонстрировав высокий уровень самообладания в экстремальных условиях. Что не удивительно: богатый жизненный опыт Банцер накопил с 1971 по 1978 год, когда исполнял роль самоназначенного диктатора и ближайшего соратника Аугусто Пиночета.
Но даже выразительности и трагизму смертоносных летающих канистр было не под силу вывести Качабамбу за рамки событий местечкового масштаба, интересных лишь для газет в Ла-Пасе. Со временем все так и развеялось бесследно в разряженном воздухе Андского хребта, если бы не одно маленькое обстоятельство. Прошел слух, будто бы канистры со слезоточивым газом, от которого людей выворачивало наизнанку вплоть до полной потери зрения, любезно ссудило хрупкой боливийской демократии … посольство Соединенных Штатов Америки! И хотя на прямой вопрос: «Использовался ли газ, подаренный американским посольством, для подавления «водного бунта» в Качабамбе?» представитель дяди Сэма дал прямой ответ: « Насколько нам известно , не использовался», червячок сомнения уже въелся под кожу. Потому что надписи на злополучных канистрах читались без труда, да и вспомнили некстати, что раньше, при иных обстоятельствах, официальные представители американского посольства уже признавали факт передачи газа боливийским властям для подавления беспорядков.
И вот этого самого червячка оказалось достаточно, чтобы информация о событиях в Качабамбе перекочевала на страницы мировой печати, что, безусловно, подлило масла в огонь и придало качабамбцам дополнительный импульс для продолжения борьбы.
Подкладка
Думаю, самое время поговорить о событиях, послуживших поводом для общественных беспорядков в Качабамбе. Распродажа боливийского имущества растянулась на долгие десять лет и началась приблизительно в то же время, что и на нашей родине. Все происходило по уже описанной простенькой схеме: сначала кредиты, потом ультиматум. Ла-Пас эмоционально рвал на себе рубаху в ожесточенных «общественных дискуссиях» на страницах газет и журналов, популярные телеведущие год за годом толкли воду в сите, взвешивая «за» и «против» приватизации и привлечения международного капитала (какое все до боли знакомое!), а между тем под шумок страна постепенно лишалась всего: сначала иностранным собственникам ушла национальная авиакомпания, затем – национальная железная дорога, под конец – национальная энергетическая система. Это – по крупному. По мелочам – никто не считал.
Беспредел этот, как водится, вершился под традиционным неолиберальным лозунгом: «Приватизированное значит лучшее». Результаты тоже оказались традиционными: сначала взлетели цены, потом пошла ликвидация целых хозяйственных отраслей (полностью исчезла железная дорога). В отличии от России, которая большая и в ней по началу перемен не видно, Боливия – страна крохотная, поэтому очень быстро жизнь в раю нового мирового порядка стала невыносимой.
К 1999 году Боливию раздербанили до нитки и перешли к заключительно фазе Великого Плана Глобализации – взялись за ресурсы. Особо брать было нечего, поэтому сосредоточились на воде. Уровень лицемерия зашкаливал. Вот как трогательно Мировой Банк объясняет свою заботу о боливийской бедноте: «Огромное количество воды бездарно растрачивается. Во многих странах заводы, фермеры и рядовые потребители пользуются государственными субсидиями, которые перекладывают бремя оплаты за потребляемые водные ресурсы – а зачастую и их разбазаривание – на правительство. Высокий уровень расходов не позволяет правительствам финансировать строительство новых водоканалов, насосных станций, канализаций и туннелей, столь необходимых для неимущего населения городских трущоб и небольших фермерских хозяйств в странах третьего мира. В результате, миллионы людей умирает ежегодно от болезней, вызванных нехваткой чистой воды. В этой связи наша задача заключается в изыскании ресурсов, необходимых для предоставления каждому нуждающемуся питьевой воды и должных санитарных условий. Во многих странах социальные службы не обладают должным уровнем финансирования и опыта работ по предоставлению безопасной воды своим гражданам. Поэтому они обращаются к частному капиталу с просьбой построить, а затем и осуществлять эксплуатацию водными системами. Такой подход вызывает резкое неприятие со стороны тех, кто полагает, что только общественный сектор должен управлять водными ресурсами страны. Мы же в Мировом Банке полагаем, что отключение частного сектора от водных услуг в конце концов приводит к тому, что бедные люди не получают доступа к чистой воде. Именно поэтому Мировой Банк тесно работает с правительствами по привлечению частного сектора к водным услугам».
Я процитировал письмо Кристофера Нила, сотрудника отдела внешних сношений по Латинской Америке и зоне Карибского бассейна. Это блестящий образец запредельного лицемерия, которое взято на вооружение всеми без исключения подразделениями и структурами Нового Мирового Порядка. Прикрываясь интересами «беднейших слоев населения» и заботой о неумейках из стран третьего мира (куда, кстати, давно уже отнесена и Россия – информация между делом, во избежание ложных иллюзий) происходит планомерная денационализация экономики и жизненно важных ресурсов, которая затем ведет к прямому уничтожению этих самых «беднейших слоев». О том, как это осуществляется на практике, читатель сейчас узнает.
Итак, в 1999 году был взят курс на приватизацию водных ресурсов Боливии и счастливый билет первопроходцев вытянула провинция Качабамба вместе со своим одноименным райцентром. Правительство Боливии поставили в известность о намерении незамедлительного изъятия водных ресурсов из неумелых рук социальных служб и передачи собственности тем самым «экспертам» в деле управления водными ресурсами. Чтобы Ла-Пас лишний раз не дергался 14 июня, Мировой Банк подготовил специальный доклад «Боливия: Обзор социальных трат», в котором написано черным по белому: «Правительству надлежит воздержаться от субсидий, призванных смягчить последствия от повышения цен на воду в Качабамбе». Обратите внимание: еще ничего не приватизировано, а до истинных повышений цен остается более полугода, а Мировой Банк уже знает, по какому сценарию будут развиваться события.
Сказано – сделано: осенью провели мистический тендер с неведомыми участниками, победителем из которого вышла компания под названием «Агуас дель Тунари». Кто это такие и с чем их едят – никто не догадывался, хотя ясно было одно: ребята не местные. За красивой испаноязычной этикеткой маячила долговязая фигура директора с невыговариваемым именем Джеффри Торп.
Условия, на которых «Агуас дель Тунари» получила в собственность всю воду качабамбского региона, до сих пор держатся в секрете. За исключением двух цифр, непонятно какими правдами и неправдами ставшими достоянием общественности: за право распределять воду и управлять всеми многомиллионными активами (водокачки, трубопроводы, водозаборные станции и т.п., естественно, перешли на баланс «Агуас дель Тунари») компания заплатила … 20 тысяч долларов! Сколько ушло на сторону в виде взяток чиновникам, никто, разумеется, не считал, но что-то подсказывает – ушло не много: контроль за ситуацией осуществлялся на гораздо более высоком уровне. О второй секретной цифре мы поговорим чуточку позже.
В середине января 2000 года состоялось торжественное открытие офиса «Агуас дель Тунари» в Качабамбе: завезли компьютеры, факсы и ксероксы, кофеварки-кофемолки и годовой запас office supplies – бланки, конверты и писчую бумагу. Высоко в небо на блестящей стеле взмыл красивый корпоративный стяг. Счастливые аборигены, разинув рты, наблюдали за шумными, улыбчивыми, доброжелательными сотрудниками, которые ворковали-лапотали на незнакомом наречии (скоро, правда, качабамбцы сориентировались: то был великий язык Шекспира). Вздохнув с облегчением, аборигены радостно потирали руки: «Вот она, цивилизация! Не то что наши неотмытые Хуаны, Педры и Родриги. Вот увидите, не сегодня-завтра заживем по-новому, умоемся чистой питьевой водицей».
И умылись. Правда, не сегодня, а завтра. В буквальном смысле слова: на следующий день после вселения «Агуас дель Тунари» обнародовала свой первый декрет: о повышении услуг за пользование водой ровно … в два раза! А за месячную просрочку оплаты – неумолимая суровая кара: отключение от всех систем водоснабжения (то есть – и крана, и унитаза).
Качабамбцы сначала не поверили. Нервно хихикали, думали – чья-то глупая шутка. В самом деле, разве можно всерьез говорить о месячном счете за воду в размере 20 долларов, когда средняя месячная зарплата в городе не превышает 100? Им и раньше-то казалось, что десятидолларовый тариф – чудовищное преувеличение на фоне протекающих труб и канализационных пробоев. Казалось, что денег они платят более, чем достаточно, а проблема – в отсутствии должного контроля за муниципальными чиновниками, которые регулярно залезают в казну и гуляют на сторону.
Забавно, что повышение прошло унитарно без учета социального положения плательщиков – в этом, видимо, заключалось особое «ноу-хау» международных экспертов по управлению водными ресурсами. Особо крупно повезло Тане Паредес, швее и матери-одиночке, растящей пятерых детей. Ее имя прославилось на весь мир в тот самый час, когда ее счет за воду вырос в январе 2000 года с 5 долларов (низкая ставка из-за социальных льгот) до 20 (единая новая ставка), то есть ровно в четыре раза. Лишних 15 долларов ей как раз хватало на то, чтобы кормить семью в течение 10 дней.
Оправившись от шока, качабамбцы вышел на улицу. Что за этим последовало, читатель уже знает.
Апрельское откровение
После январских и повторных февральских выступлений наступило затишье. Правительство обещало «Координадоре» во всем разобраться, пересмотреть условия соглашения с «Агуас дель Тунари» и вернуть стоимость услуг за пользование водой на первоначальный уровень. Гражданскую позицию обиженных качабамбцев сформулировал Оскар Оливера, лидер «Координадоры»: «Мы хотим, чтобы наши жизненно важные вопросы решали мы сами, а не Мировой Банк и международные корпорации». Просто и очевидно.
Со своей стороны «Координадора» при поддержке местного Экономического Колледжа решила времени не терять и принялась энергично наводить справки по части финансовой самостоятельности «Агуас дель Тунари». Именно в этот момент на свет всплыла феноменальная цифра в 20 тысяч долларов – именно такой аванс «Агуас дель Тунари» заплатила за всю местную систему водоснабжения. Но не это открытие стало главным. Сначала узнали, что «Агуас дель Тунари» классическая подставная фирма за которой стоит некий международный концерн International Water Limited со штаб-квартирой в Лондоне. А контроль над International Water Limited в свою очередь осуществлял… наш старый добрый приятель «Бектал»! Слава богу, теперь все стало на свои места, а то непонятно, чего это Мировой Банк так старается ради какой-то «Агуас дель Тунари».
В свете новых откровений не приходилось удивляться, почему правительство Боливии так ничего и не сделало с «Агуас дель Тунари» за два месяца. Более того: в официальном разъяснении по поводу повышения цен на воду Ла-Пас поведал несмышленому населению, что «Агуас дель Тунари» пытается аккумулировать средства, необходимые ей для последующей модернизации местной системы водоснабжения.
По ходу дела замечу, что при такой постановке вопроса, теряется всякий смысл понятия «международный инвестор». По наивности мне казалось, что иностранная компания приходит в ваш город для того, чтобы инвестировать собственные средства в модернизацию полученной в управление структуры, а уж затем пожинает плоды своей инвестиционной деятельности, пышным цветом демонстрируя недосягаемую сноровку и умение в деле управления народным хозяйством на радость и процветание неумелым аборигенам. В реальности же оказывается, что международный инвестор приходит по большому блату для того, чтобы собирать дань и предоставлять «крышу» от беспредела Мирового Банка.
Для пущей убедительности правительство Боливии подвело и экономический базис под свою импотенцию: заключенный с «Агуас дель Тунари» договор предусматривал выплату неустойки в размере 12 миллионов долларов в случае нарушения боливийской стороной взятых на себя обязательств (очень мило в свете аванса на 20 тысяч долларов – С.Г.). Короче говоря, страна просила качабамбцев проявить терпение и позволить иностранным специалистам довести реформы до конца.
Глупые качабамбцы не послушались и в начале апреля демонстрации возобновились с удесятеренным размахом. Первым делом разъяренная толпа направилась к офису «Агуас дель Тунари», сорвала со стелы и растоптала корпоративный иноземный стяг. После этого около 500 человек плотным кольцом окружили здание мэрии, где под предводительством архиепископа возобновились переговоры между правительством и «Координадорой». В самый разгар беседы в помещение ворвался спецназ и арестовал всех народных хулиганов в количестве 15 человек. В ответ на это центр города полностью перешел под контроль сотен тысяч качабамбцев, которые, благоразумно обвязавшись мокрыми платками (помятуя февральский подарок дяди Сэма), принялись забрасывать камнями войска и полицию, строить баррикаду и готовиться к затяжным боям.
Что и не преминуло случиться: в течение пяти дней в Качабамбе шли полноценные боевые действия, которые неожиданно прекратились в пятницу. В 10 часов утра из тюрьмы выпустили лидеров «Координадоры», а в 17 часов ликующий архиепископ объявил народу, что правительство уполномочило его объявить об официальном разрыве соглашения с «Агуас дель Тунари»! Ликованию не было предела. Качабамбцы размахивали боливийскими флагами, пели патриотические песни и гордились независимостью национального правительства. Пировали до утра. А субботним утром президент Уго Панцер объявил о введении военного положения на всей территории Боливии.
Наступили старые добрые времена: людей вытаскивали из домов, закидывали в грузовики и увозили в горы в неизвестном направлении. А лидеров «Координадоры» вообще передислоцировали на вертолетах на загадочные «базы» (понимай: центры пыток и отдыха) в самых глухих уголках боливийской сельвы. Первую же демонстрацию встретили огнем на поражение: трое убитых, 30 раненых, остальные в панике разбежались. Оскар Оливера ушел в подполье, откуда, в окружении газетных, радио и теле журналистов, крыл правду-матку прямым текстом: «Боливийское правительство, игнорируя волю собственного народа, открыто продемонстрировало на улицах города, что оно выступает защитником интересов корпорации «Бектал». На крови, прилитой в Кочабамбе, отчетливо проступают отпечатки пальцев «Бектала». Остается только позавидовать такому глубокому международному признанию частной строительной фирмы!
Надо сказать, что все это время «Бектал» сидел тише воды ниже травы, ни во что не вмешивался и всячески делал вид, что не имеет к событиям в Качабамбе абсолютно никакого отношения. Однако теперь, после заявления Оливеры и телерепортажей о расстрелах и репрессиях в Боливии, обошедших все телевизионные каналы западных стран, притворяться не было смысла. И «Бектал» прорезался. Во вторник утром в ответ на тысячи электронных писем с требованием убраться из Боливии, на сайте компании в Интернете появилось официальное коммюнике: «Мы опечалены насилием, произошедшим в Боливии на прошедшей неделе. Однако нас тревожат и то обстоятельство, что вина за насилие несправедливо возлагается на решение правительства о повышении цены на воду в Качабамбе, тогда как подлинная причина волнений скрывается в целом ряде социальных и политических проблем». Далее «Бектал» перечислил «реальные» факторы, вызвавшие беспорядки: новое государственное водное законодательство (никак не связанное с концессией «Агуас дель Тунари»), безработица и экономические затруднения боливийских граждан, борьба правительства с производством кокаина, требования полицейских в Ла-Пасе повысить заработную плату.
От такой наглости опешили даже боливийские нукеры. Опешили и тут же отреагировали в лучших свободолюбивых традициях гаучо. Луис Фернандес, главный санитарный инспектор Боливии, выступил с официальным заявлением о расторжении договора между правительством и «Агуас дель Тунари», а также о возвращении системы водоснабжения Качабамбы под государственный контроль. Поводом для такого решения стало, конечно же, не письмо «Бектала», а скоропостижное бегство всех сотрудников «Агуас дель Тунари» из страны во главе с отважным джентльменом Джеффри Торпом. Спешили так, что побросали свои кофеварки и кофемолки, успев лишь выкрутить из компьютеров жесткие диски и снять наличку со счетов компании. Ну и, ясное дело, напакостили, как смогли: оставили неоплаченными счета за электричество на 90 тысяч долларов!
Ну а что касается конца, то он будет завтра, когда оно станет сегодня.
Комментариев нет:
Отправить комментарий